Первая глава первой части фика)

А чем черт не шутит… Это блог? Да. Мой? мой. Значит, могу заполнять на любые темы. Первая глава моего любимого фика.

А помнишь, как все начиналось?...

Для меня эта история началась летом, в жаркий августовский день. За завтраком,

когда я тоскливо гонял ложкой остатки хлопьев по тарелке и раздумывал, не подбить ли

Толстяка угнать мопед и погонять за городом, отец вдруг отложил газету и сказал, глядя

на Кевина:

— Мальчики, у меня есть новость для вас. Думаю, придется по вкусу тебе, Кевин.

Брат тут же отставил стакан с молоком и уставился на него с видом преданного

щенка, разве что хвостом не вилял. Мысленно пожелав сопляку подавиться молоком, я

тоже искоса глянул на папашу. После переезда в этот городок он редко появлялся дома,

в основном занимаясь делами бизнеса. Мой старик владел большой фабрикой,

выпускавшей всякую бумажную продукцию. Нет, речь не о книгах и тетрадках —

конвейеры выдавали всякую фигню, от обоев и картонных коробок до туалетной бумаги.

Не раз приходилось с весны драться на школьном дворе, когда какой-либо недоумок

называл нас сортирными магнатами.

Вообще со смерти матери, уже три года, он не особо щедр на выдумки и сюрпризы. А

уж после переезда вообще — купил в этом захолустье небольшой домик, из прислуги

нанял лишь горничную и садовника, машину тоже одну оставил — в городке не было

гимназий и лицеев, школ всего три и мы ездили в ближайшую на раздолбанном рыдване с

гордым названием — Школьный автобус школы №2. Короче, спятил. Капитал вложил в

акции и вклады, карманных денег, правда, давал, не скупился, но на этом все. Хоть

комнаты разные выделил — брату внизу, между двумя галереями второго этажа, а мне

вверху, над его комнатой, у задней сквозной лестницы, ведущей через второй этаж до

самого чердака.

Из размышлений меня вывели следующие слова:

— Помните в паре кварталов от центра старую пиццерию? С фигурами животных?

Так вот, я ее купил. Будет нашим семейным предприятием.

Братишка взвизгнул от восторга, а я от досады резко скрипнул ложкой по столу. В

мае мы разок заходили туда. Деревянные длинные столы, огороженная бортиками сцена

в углу, на ней дурацкие фигуры из чего-то вроде папье-маше — аляповатая толстая

корова в переднике и с банджо, оббитый енот с губной гармошкой в лапе и бассет с

венком на башке и видом, будто его тошнит перед смертью. Зачем покупать хлам? Плюс в

меню только два вида пиццы и кола.

— Сейчас она закрыта, надо сделать ремонт и кое-что там поменять. — продолжал

отец, демонстративно не замечая моей надутой гримасы. — И это будет самое лучшее

место для вечеринок и праздников. С большой вывеской — «Пиццерия Фредди

Фазбера».

Тут я не выдержал.

— Какого еще Фазбера? Ты же сказал, что купил ее. Семейное предприятие и все

такое…

— Фазбер — фамилия ее основателя. Он продал кафе с условием не убирать из

названия фамилию, но теперь это уже не «Перекус у Фазбера». А с Фредди вы скоро

познакомитесь, я думаю. Пока это сюрприз. Но так как он лично будет встречать

посетителей, на вывеске имя Фреда будет смотреться вполне со смыслом.

Да уж… верх гениальности — дать заведению имя управляющего, да и вообще —

судя по тому, что «лично встречать посетителей» — администратора или даже старшего

смены… Кевин же, не вдаваясь в тонкости названий, выспрашивал, как поживает эта

байда со сцены — корова и К°.

— Их уберут. Там будет гораздо интереснее… Можно поставить их на лужайке за

домом, если ты хочешь, малыш. — Отец потрепал Кевина по щеке и встал. — Ну что же,

отдыхайте. Возможно, вечером будет еще кое-что.

Мелкий побежал за отцом, засыпая его кучей вопросов. Он частенько бывал жутким

надоедой, да еще и трусишкой. Вечно пытался таскаться за моей компанией или пытался

заинтересовать дурацкими фантазиями. Хотя… иногда он как бы зависал, молча встанет

и пялится в одну точку, а потом раз — и выдаст! Например, перед смертью матери,

примерно за пару недель, зависал так, а потом ревел белугой при ее отъезде в роддом.

И на слова, что скоро сестренка появится, чего реветь, не реагировал, ноль эмоций, одна

истерика. А наутро отец был сам с виду, как покойник — у матери оказалась аллергия на

какое-то лекарство, спасти не успели. Обеих. А Кевин всю ночь ревел, без слов, просто

подвывая в подушку, но на слова отца, что матери больше нет, прохлюпал:

— Я знаю, давно уже знал…

Его водили после по всяким врачам, но ничего не нашли, кроме невроза какого-то. И

перед переездом он огорошил отца вопросом, можно ли будет лазать в окно по дереву,

которое перед ним растет. А мы тогда и дом сам не видели, и отец про дерево не знал.

Короче, мутный он парень, сопляк, и доставало нередко это все.

Ну и ладно, я, улучив момент, смылся в подвал — якобы в мастерскую, чинить

велосипед, а на самом деле там были припрятаны комиксы и строго запрещенная банка

пива, и прекрасно провел там время до ужина, в компании Мстителей и Будвайзера. И

только услышав рокот мотора отцовского Крайслера я засунул опустевшую банку в ящик

со старым хламом и побежал наверх. Ничего, через каких-то восемь лет никто ничего и

не скажет про пиво, но когда это будет… Я успел проскочить в столовую и сесть на

место до того, как отец спустился к столу, да и наша экономка Элейн, по

совместительству кухарка и горничная, только начала накрывать на стол. Ужин, как и

обычно, прошел в молчании, отец делился новостями, расспрашивал нас или распекал за

что-либо только после ухода Элейн на кухню с подносом грязной посуды. Иногда старик

просто кивал и говорил:

— Приятных снов вам, парни, увидимся утром, — и поднимался в кабинет, а то и

уезжал по делам или еще куда. Но сегодня он, хитро и добродушно улыбаясь и глядя при

этом на Кевина, вытащил из-за стула большой пакет с обычной картонной коробкой. Тот

аж подскочил на стуле от любопытства, но отец не торопился.

— О чем шла речь утром? Ну, кто угадает, что там? — брат начал фонтаном выдавать

кучу предположений и через слово просить открыть скорее. Да уж… детский сад, а ведь

скоро девять лет. Одно слово, сопляк. Я тихонько скорчил рожу и быстро прошептал под

нос начало фразы, которой частенько его дразнил.

— Кот от любопытства сдох, мучаясь, загнулся…

Ну на этот раз никто не услышал, и, к счастью, отец, но и Кев не затыкался.

Наконец батя решил, что достаточно догадок, и осторожно открыл коробку. Я тоже

чуть вытянул шею, заглядывая туда, все-таки из-за чего такая фигня с этой тайной? Отец

поочередно вытащил и усадил рядком на столе обычные плюшевые игрушки. Ну не совсем

обычные, явно новенькие, и такие не попадались ни в рекламе, ни на витринах. Там были

пара медведей, важных, в черной и фиолетовой шляпах, представлявших из себя что-то

среднее между котелком и цилиндром и изготовленных из настоящего фетра, сине-

голубой кролик с забавными полустоячими ушками и большими яркими стеклянными

глазами, какой-то цыпленок с хохолком и в слюнявчике с надписью «Пожуем!» и

огненный лохматый красно-рыжий лис, с пиратской повязкой и лапой, как у капитана

Крюка. Ерунда, конечно, но лис прикольный, и я уже чуть не протянул руку к нему,

забыв, что большой парень, которому в декабре четырнадцать стукнет, должен на такое

смотреть, как минимум, пренебрежительно. Остановила порыв отцовская фраза:

— Держи, Кевин, они твои. И — всего не скажу, но они связаны с пиццерией.

Черт! Я и руку опустил, и прямо подпрыгнул от отцовской фразы — неужели там

будет сборище плюшевых игрушек, только старый хлам убрали! И вместо «Пристанища

пыльной коровы и К°» теперь появится Дом на Пуховой опушке? Лис вместо Тигры, а про

бедолагу Пятачка батя забыл и прикупил желтый кусок пуха в нагрудничке? И это, типа,

круто? Пока я подвис не хуже Кевина при глюках, отец вытащил еще одну коробку,

которую поставил передо мной.

— А это тебе, Ти Джей, такое не успели изготовить, потому держи мини-модель. Ну

ты парень сообразительный и рукастый, разберешься. Это, конечно, просто игрушка, но

там почти все так, как и задумано — сперва свинтишь основу, потом на каркас сверху

другие части. Вот схема.

Я рассеяно взял листок, на котором схематично изображено какое-то белое животное

с попугаем на плече, и стащил крышку с коробки. Там вперемешку лежал ворох железяк и

пластиковые куски каких-то частей. Вообще я предпочел бы сдать этот хлам в

металлолом и взять лиса-пирата, но… Закусив губу, покосился на Кевина и ответил:

— Спасибо, па, думаю, разберусь.

Встав из-за стола, отец ушел помогать Кевину перебазировать нежданный подарок в

комнату, попутно выясняя, как он назовет новых плюшевых приятелей. Ну, ничего не

оставалось, как тоже тащиться к себе, с ящиком деталей под мышкой. В комнате я

лениво запихнул ящик ногой под кровать и плюхнулся на нее, не раздеваясь. Вспоминая

перипетии Мстителей и мягкий вкус теплого пива, под еле слышные снизу голоса, я

мирно отбыл в страну сновидений, где бегал наперегонки с красно-бурым лисом, догоняя

Капитана Америку.